ТЫЛОВЫЕ СОРОКОВЫЕ

Празднуя 70-летие Великой Победы, не в первый раз вспоминаешь тот день - 9 мая 1945 года.

Те, кто был современником трагических и прекрасных по своей значимости событий, готовясь к празднику, обращают свой внутренний взор в давние годы, которым были свидетелями.

Несмотря на детский возраст, ребятам приходилось не только выживать в условиях войны, но и осмысливать всё происходящее по-своему, по-детски. Поскольку всем живущим в это время  было одинаково трудно, всё переживалось как-то общё. От этого разделения трудностей на всех происходило неожиданное облегчение, что давало возможность не только печалиться, слушая сообщения по радио или переживая житейские неудобства, но и находить неожиданные радости.

Ташкент в годы Второй мировой войны стал пристанищем для беженцев, эвакуированных или приехавших своим ходом из охваченных военными действиями районов. Многие послевоенные поколения даже не представляли себе этой ситуации. Но события 2014 года на Украине заставили современников снова пережить те же горестные обстоятельства, когда из соседнего государства хлынули жители разгромленных городов и сёл, потерявшие родных и близких в кровавой бойне, устроенной в худших традициях давней войны.

А в те далекие сороковые ташкентцы удивительно сердечно и отзывчиво встречали приехавших страдальцев, помогая им, чем только можно. А чаще всего – добрым отношением.

Я с третьего по седьмой класс была ученицей школы №80 им. Свердлова. В наш немногочисленный класс прибыли новые дети, и мы уплотнились с двадцати пяти человек до сорока. Это не мешало нам ютиться, учиться, одинаково питаться в наших буфетах, дружить и ссориться – в общем, жить, как живут все школьники и в мирное время.

К сожалению, часто узнавали о поступающих с фронтов печальных вестях о гибели или ранении родственников наших одноклассников. Но с детской непосредственностью и желанием снимать напряжение мы получали какие-то новые впечатления от того, что в Ташкент были переведены из оккупированных или опасных районов нашей Родины театры и киностудии, великолепные артисты кино, театра и эстрады. Об их выступлениях город узнавал мгновенно. А мы, повзрослев за это время, находили возможность бывать на концертах и спектаклях, что доставляло нам недоступное прежде удовольствие.

В кинотеатре «Хива» перед сеансом можно было услышать великолепных певцов эстрады. Например, незабываемое исполнение Клавдией  Шульженко песни «Давай закурим». Исполняя эту песню, она доставала из пачки «Беломорканала» папиросу, и однажды один из зрителей кинулся к ней, зажигая спичку, чтобы дать ей прикурить. Клавдия Ивановна не растерялась и закурила.

Выступал перед нами однажды и Леонид Утесов, и многие другие, сопровождая выступления рассказами о своих гастролях на передовой.

В Ташкенте снимали многие фильмы. Особенно запомнилась встреча с исполнителями фильма «Два бойца». Худенький, стройный, перекрашенный в блондина Марк Бернес пел уже знакомую всем по фильму свою песню «Тёмная ночь». Зал встречал этих исполнителей с горячей благодарностью.

В кинотеатре «Искра» нам удавалось посмотреть один и тот же фильм несколько раз, и только на последнем сеансе мы видели финал фильма. В этом кинотеатре было три зала, и, не досмотрев фильм в одном зале, мы с подружкой перебегали в другой зал, где фильм только начинался. Шестнадцать раз проделывали эту процедуру в течение трех дней и знали фильм «В шесть часов вечера после войны» наизусть. Любимыми становились такие актеры, как Самойлов, Ладынина, Любезнов. Этот фильм был особенно дорог, так как утверждал, что Победа состоится и в шесть часов герои встретятся не только в кино, но и в жизни.

По соседству с моим двором, на улице Красноармейская, поселились Николай Крючков, Переверзев, а к ним приходил подвыпивший Пётр Олейников, полюбившийся нам еще по довоенным фильмам.

Став пионеркой, я с одноклассниками неоднократно участвовала в концертах, которые давались в госпиталях для раненых. Я читала стихи, группой мы танцевали украинский гопак или «Яблочко».

В театре им. Горького мне тогда довелось посмотреть спектакль, в котором участвовали великие артисты украинского театра им.И.Франко Наталья Ужвий и Бучма. Их игра так потрясла меня, что я не могла заснуть, и мама присела на кровать со мной, чтобы успокоить.

Однажды, придя в гастроном на улице К.Маркса, я, шагнув на ступеньку, подняла голову и увидела перед собой красавца Переверзева. До второй ступеньки я не добралась и чуть не упала, а он подхватил меня и поставил сразу у входа, усмехнулся и сказал: «Под ноги надо смотреть». Покраснев, я поблагодарила, извинилась и побежала в магазин.

Сообщения Информбюро звучали по радио не только дома, но и на улицах через громкоговорители-«тарелки». Около них всегда задерживались прохожие. В день 9 мая 1944 года мы услышали об освобождении Севастополя. Я, четырнадцатилетняя школьница, обрадованная такой победой наших войск, откликнулась на это событие стихотворением, которое понравилось учительнице,  и она, Варвара Васильевна Харитонова, договорилась  о моем выступлении по радио. Вот это стихотворение, которое я помню до сих пор:

Беги, беги, ты, немчура!

Повсюду слышен громкий вопль,

И наши с криками «Ура!»

Ворвались в Севастополь.

Ворвались, бешено громя,

Румын и немцев не щадя,

За издевательства и горе

Топили их в бурлящем море.

И месть в груди бойцов кипела,

Как волны в непогоду.

Фашистов бить страна велела,

Идя в огонь и в воду.

А 9 мая 1945 года мы с ребятами мчались по нашей Красноармейской улице на Красную площадь, куда устремлялись и работники завода Ильича, и наши соседи. На площади было много народу, гремели три оркестра. Незнакомые люди обнимали друг друга, были не только радующиеся победе люди, но и плачущие. Это те, кто не дождался своих с фронтов.

А вечером был дан салют. Ракеты запускали прямо на площади, и они падали, рассыпались, пугали нас. Один осколок задел мне плечо и подпалил рукав платья, который мы тут же заплескали водой из арыка. И со страху, и от радости кричали, визжали, прыгали и под марши танцевали фокстрот.

Это был Великий Праздник. Надолго.

А дома плакала мама…